ПУТЕШЕСТВІЕ АКАДЕМИКА ГИЛЬДЕНШТЕДТА. ___________
ПРЕДИСЛОВІЕ Іоаннъ
Антонъ Гильденштедтъ родился въ Ригѣ 26-го апрѣля 1745 г. Отецъ его Антонъ Гильденштедтъ былъ сначала секретаремъ императорской главной консисторіи, а затѣмъ ассесоромъ гофгерихта, мать Доротея, урожденная Виргинъ, единственной дочерью бургомистра города Пернау,
Якова фонъ-Виргина I). Въ виду
того, что Гильденштедтъ является позднѣе однимъ изъ выдающихся ученыхъ русской академіи наукъ, было бы особенно желательно поподробнѣе прослѣдить ходъ его воспитанія и образованія; къ сожалѣнію и о томъ, и о другомъ мы имѣемъ только очень краткія свѣдѣнія. Первымъ
наставникомъ Гильденштедта былъ его отецъ; благодаря выдающимся способностямъ и прилежанію, мальчикъ очень рано поступилъ въ одинъ изъ высшихъ классовъ императорскаго лицея въ Ригѣ, ректоромъ котораго былъ въ то время пасторъ Лодеръ. Уже въ 1758 г. Гильденштедтъ лишился отца, а въ 1761 г. и матери. Въ 1763 г. онъ поступилъ въ берлинскую медико-хирургическую коллегію, а въ 1767 г. послѣ кратковременнаго пребыванія въ Франкфуртѣ на Одерѣ былъ на 22-мъ году своей жизни удостоенъ здѣсь степени доктора. За нѣсколько недѣль до полученія ея онъ былъ избранъ въ члены тамошняго общества естествоиспытателей. По рекомендаціи одного изъ его учителей въ коллегіи Гледича онъ былъ приглашенъ въ Россію въ императорскую академію наукъ для участвованія въ научныхъ экспедиціяхъ, предпринятыхъ въ то время академіей въ различные края Россіи. Въ Петербургъ Гильденштедтъ прибылъ въ апрѣлѣ 1768 г. Сначала ему было поручено объѣхать одну только Астраханскую губернію, но затѣмъ по предложенію Гмелина размѣръ даннаго ему порученія былъ значительно расширенъ. Путешествіе Гильденштедта, продолжавшееся 7 лѣтъ (1768—1775), т. е. занявшее половину всего пребыванія его въ Россіи, несомнѣнно составляетъ важнѣйшую эпоху его жизни, прекраснымъ доказательствомъ чего является его дневникъ и много другихъ трудовъ, преимущественно зоологическаго и историко-географическаго
содержанія II), которые были написаны имъ частью во время его путешествія, частью послѣ него и матеріалъ для которыхъ былъ въ большинствѣ случаевъ почерпнутъ имъ изъ этого путешествія. На послѣднемъ я не буду теперь останавливаться, такъ какъ оно достаточно выяснится ниже при описаніи содержанія дневника его. Во время
отсутствія Гильденштедта, именно въ 1770 г., онъ былъ назначенъ адьюнктомъ академіи, а въ 1771 г. дѣйствительнымъ членомъ академіи и профессоромъ естественной исторіи. Въ то же время онъ въ 1770 г. былъ избранъ въ члены С.-Петербургскаго вольнаго экономическаго общества, въ 1774 г. въ члены берлинскаго общества естествоиспытателей и въ 1779 г. въ члены эрфуртской академіи. Гильденштедтъ несомнѣнно обладалъ знаніями основательными, обширными и разносторонними; отношеніе его къ своему дѣлу, къ наукѣ, было въ высшей степени добросовѣстное, вполнѣ безкорыстное; его скромность и строгость къ самому себѣ были причиной того, что онъ оставилъ послѣ себя гораздо меньше трудовъ, чѣмъ былъ бы въ состояніи. Всегда кроткій, ровный въ обращеніи, строгій къ себѣ и снисходительный къ другимъ, онъ не только никогда не дѣлалъ зла, но даже и въ мысляхъ боялся обидѣть ближняго; всегда готовый служить ему, отзывчивый на все доброе, полезное, онъ въ 1779 г. основалъ библіотеку на совершенно безкорыстныхъ началахъ; не менѣе безкорыстно работалъ онъ и въ вольномъ экономическомъ обществѣ, президентомъ котораго былъ избранъ въ 1780 г. Но особенно ярко обнаруживалось его человѣколюбіе и самоотверженіе въ его медицинской практикѣ, бывшей причиной его столь преждевременной смерти. Вылѣчивъ многихъ отъ гнилой горячки, свирѣпствовавшей въ 1781 г. въ Петербургѣ, онъ самъ сдѣлался жертвой ея; его истощенный непосильнымъ трудомъ организмъ не вынесъ болѣзни; онъ скончался 13-го марта 1781 г., всего на 36-мъ году своей жизни. Императорская академія наукъ, созданная по мысли
великаго Петра, вскорѣ сдѣлалась центромъ умственной жизни въ Россіи; ею впервые было положено начало всестороннему научному изученію нашего отечества. Едва окрѣпнувъ, это молодое учрежденіе предприняло цѣлый рядъ научныхъ экспедицій по всей Россіи; экспедиціи эти и труды, явившіеся результатомъ ихъ, впервые знакомили съ Россіей и иностранцевъ, и самихъ русскихъ. Дѣятельное участіе въ нихъ наряду съ послѣдними принимали и иностранцы, явившіеся въ ХVIII вѣкѣ въ большомъ количествѣ въ Россію; между ними были и высокозамѣчательныя личности, много потрудившіяся на полъзу Россіи. Сочиненія и иностранныхъ, и русскихъ академиковъ-путешественниковъ дали массу совершенно новыхъ свѣдѣній по всѣмъ отраслямъ науки; многія изъ этихъ сочиненій сохранили значеніе и по настоящее время, до сихъ поръ давая неистощимый матеріалъ къ изученію той или иной мѣстности Россіи. Между многими славными именами, каковы имена Стеллера, Гмелинова, Палласа, Лепехина, Озерецковскаго, Зуева и другихъ, работавшихъ на этомъ поприщѣ, не послѣднее мѣсто принадлежитъ Гильденштедту. Ниже я остановлюсь на одномъ изъ его трудовъ, именно на дневникѣ его путешествій по Россіи, изъ котораго и заимствованъ предлагаемый отрывокъ. Всегда
строго относившійся къ своимъ трудамъ, Гильденштедтъ много времени посвятилъ приведенію въ порядокъ и обработкѣ матеріаловъ для своего дневника; работа эта не была имъ докончена. Уже послѣ его смерти дневникъ былъ по приказу академіи наукъ изданъ академикомъ Палласомъ въ 2-хъ томахъ: 1-й томъ вышелъ въ 1787 г., второй въ 1791 г. Не смотря на долговременныя подготовительныя работы самого Гильденштедта, Палласу пришлось много потрудиться надъ изданіемъ дневника. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Гильденштедтъ оставилъ только отрывочныя извѣствія, такъ что издателю приходилось пополнять ихъ изъ подробныхъ донесеній Гильденштедта академіи; въ другихъ мѣстахъ, правда немногихъ, издатель напротивъ дѣлалъ сокращенія, находя ихъ излишне подробными. Особенно много пришлось ему поработать надъ 1-мъ томомъ; 2-й былъ почти подготовленъ къ печати самимъ Гильденштедтомъ. Дневникъ снабженъ небольшимъ предисловіемъ и нѣсколькими картами и таблицами, а также сравнительной таблицей словъ различныхъ кавказскихъ нарѣчій и описаніемъ плуговъ и косъ, употребляемыхъ въ Малороссіи. Содержаніе
путешествія, а слѣдовательно и дневника слѣдующее: выѣхавъ изъ Петербурга 8-го мая 1768 г., Гильденштедтъ изслѣдовалъ источники Двины, Днѣпра, Волги и Дона; проведя зиму въ Москвѣ, онъ 1769-й годъ употребилъ на проѣздъ черезъ Воронежъ, Новохоперскъ и Царицынъ въ Астрахань. Слѣдующіе 3½ года, именно отъ начала 1770 г., до половины 1773 г., Гильденштедтъ посвятилъ путешествію по Кавказу. Описаніе послѣдняго, занявъ болѣе двухъ третей 1-го тома, захватываетъ и часть 2-го, при чемъ Гильденштедтъ не ограничился описаніемъ своего путешествія, но и составилъ еще обстоятельное описаніе Кавказа, занимающее цѣлую треть перваго тома. Вторую половину 1773 г. Гильденштедтъ употребилъ на ознакомленіе съ окрестностями Черкаска, именно посѣтилъ Азовъ, устья Дона и часть береговъ Азовскаго моря. Затѣмъ онъ отправился въ Кременчугъ, гдѣ провелъ зиму и часть лѣта 1774 г., предпринимая поѣздки по Новороссіи. Намѣреніе его ѣхать въ Крымъ къ величайшему его сожалѣнію немогло осуществиться, вслѣдствіе тогдашней войны съ Турціей. Подобно остальнымъ путешествовавшимъ академикамъ онъ получилъ высочайшій приказъ вернуться въ Петербургъ. Желая извлечь изъ обратнаго путешествія по возможности больше пользы, Гильденштедтъ предпринялъ поѣздку черезъ Слободскую губернію въ Бахмутъ, а отсюда черезъ ту же губернію, Кіевъ и Батуринъ, пріѣхалъ въ самомъ концѣ 1774 г. въ Москву, а 2-го марта 1775 г. въ Петербургъ. Гильденштедтъ путешествовалъ съ тремя студентами: Соколовымъ, Бѣляевымъ и Зряковскимъ, набивателемъ чучелъ Тарбѣевымъ и чертежникомъ Бѣлымъ; онъ не всегда ѣздилъ вмѣстѣ съ ними: иногда они предпринимали по его приказанію самостоятельныя поѣздки, а потомъ опять соединялись въ условленномъ мѣстѣ. Для облегченія Гильденштедта въ ознакомленіи съ мѣстностями, черезъ которыя онъ проѣзжалъ, канцелярія той или иной губерніи доставляли ему нѣкоторыя офиціальныя свѣдѣнія, таковы напр.: Вѣдомости о провинціяхъ и комисарствахъ Слободско-Украинской губерніи и состоящихъ въ нихъ мѣстечкахъ, селахъ, деревняхъ и находящихся по оныхъ жителяхъ мужскаго и
женскаго пола съ подраздѣленіемъ ихъ на сословія. III) Вѣдомости эти, спеціально составленныя для Гильденштедта, были, впрочемъ, ему мало полезны. Однако не
смотря на то, что академія позаботилась объ удобствахъ его путешествія, снабдивъ его денежными средствами, помощниками и указами къ административнымъ властямъ тѣхъ мѣстъ, черезъ которыя онъ проѣзжалъ, ему все же случалось встрѣчать затрудненія, такъ, напримѣръ, онъ нѣсколько разъ жалуется на задержку въ снабженіи его деньгами или конвоемъ. Во время этого путешествія Гильденштедтъ и его спутники собрали довольно обширныя коллекціи минераловъ, животныхъ и растеній. Внимательно
всматриваясь въ дневникъ путешествій Гильденштедта, начинаешь невольно съ удивленіемъ и глубокимъ уваженіемъ относиться къ этому труженнику-иностранцу, съ такой добросовѣстностью и любовью изучавшену чужую для него страну. Давая массу совершенно новыхъ для того времени свѣдѣній, дневникъ его и до сихъ поръ нисколько не утратилъ своего значенія. Онъ захватываетъ столько разнообразныхъ отраслей знаній и сторонъ жизни, что ознакомленіе съ нимъ ясно опредѣляетъ цѣль Гильденштедта, вполнѣ достигнутую имъ, подмѣтить и описать все, что только доступно человѣку умному, чуткому, всесторонне образованному. Я не буду останавливаться теперь на разсмотрѣніи достоинствъ дневника Гильденштедта; они выяснятся сами собой ниже при подробномъ разборѣ одной сравнительно небольшой его части. Изъ
обширнаго 2-хъ томнаго дневника Гильденштедта были переведены до сихъ поръ слѣдующія части: Пребываніе и поѣздки вокругъ Черкаска и поѣздка изъ крѣпости Св. Димитрія вдоль Новой линіи, помѣщено въ Запискахъ одесскаго общества исторіи и древностей, томъ IX; хозяйственныя и статистическія данныя, извлеченныя изъ главы о Елисаветградской провинціи, напечатанныя въ Елисаветградскомъ Вѣстникѣ за 1884 г.; та же глава въ полномъ видѣ, помѣщенная въ Елисаветрадскомъ Вѣстникѣ за 1889 г.; Географическое и статистическое описаніе Грузіи и Кавказа, переводъ Германа, Спб. 1809 г. Предлагаемый ниже отрывокъ заключаетъ въ себѣ описаніе части Слободской губерніи, черезъ которую Гильденштедтъ проѣзжалъ два раза во время своей поѣздки въ Бахмутъ и обратно. Пользуясь всякимъ удобнымъ случаемъ для извлеченія по возможности большей пользы изъ своихъ путешествій, Гильденштедтъ и въ данномъ случаѣ устроилъ такъ, что черезъ Слободскую губернію оба раза проѣзжалъ разными путями. Захваченная его поѣздкой часть Слободской губерніи составляетъ южныя половины теперешнихъ уѣздовъ: зміевскаго, изюмскаго, старобѣльскаго и отчасти купянскаго и валковскаго. Въ своемъ описаніи Гильденштедтъ не ограничивается тѣми мѣстами, гдѣ онъ останавливался и проѣзжалъ, а захватываетъ гораздо большее пространство: описавъ болѣе или менѣе подробно мѣсто своей остановки, онъ обыкновенно упоминаетъ и объ окрестностяхъ его верстъ на 15 во всѣ стороны, часто же захватываетъ и гораздо болѣе отдаленныя мѣста на разстояніе 30, 40 и даже болѣе верстъ; чаще всего это случается при остановкѣ его на какой нибудь рѣкѣ: тогда онъ почти всегда называетъважнѣйшія населенныя мѣста по всему теченію этой рѣки въ предѣлахъ Слободской губерниіи, особенно яркимъ примѣромъ чего является рѣка Осколъ. Прежде чѣмъ
говорить о содержаніи даннаго отрывка, я нѣсколько остановлюсь на внѣшней сторонѣ его. Въ описаніи путешествій важное значеніе имѣютъ географическія названія, часто сильно искажаемыя иностранцами. Такихъ искаженій у Гильденштедта почти нѣтъ; если же они и встрѣчаются, то большей частью настолько незначительны, что исправленіе ихъ не представляетъ никакого труда. Небольшое затрудненіе при чтеніи дневника; особенно въ собственныхъ именахъ, представляетъ сильно устарѣвшая орѳографія. Затѣмъ укажу на слѣдующіе промахи: вмѣсто слободы Спиваровки, упоминаемой Гильденштедтомъ на стр. 213 (нѣмец. изд.) и не встрѣчающейся по всей поѣздкѣ, слѣдуетъ понимать слободу Спѣваковку; на стр. 246 упоминается рѣка Караваевка; все предъидущее указываетъ, что это ничто иное, какъ Калантаевка; на стр. 234 Гильденштедтъ говоритъ, что, выѣхавъ изъ Маяковъ, онъ проѣхалъ около 6 верстъ на сѣверъ и версты черезъ 3 прибылъ въ Славянскъ, прибавляя затѣмъ, что отъ Маяковъ до Славянска считается около 10 верстъ; бѣглаго взгляда на карту достаточно, чтобы убѣдиться, что вмѣсто на сѣверъ слѣдуетъ читать на югъ. Перейду
теперь къ внутреннему содержанію предлагаемаго отрывка. При чтеніи послѣдняго прежде всего обращаетъ на себя вниманіе масса свѣдѣній о характерѣ той мѣстности, черезъ которую проѣзжалъ Гильденштедтъ, такъ что въ естественно-историческомъ отношеніи отрывокъ этотъ имѣетъ наиболѣе важное значеніе. Конечно, свѣдѣнія эти не всегда одинаково подробны. Въ однихъ мѣстахъ Гильденштедтъ упоминаетъ только о почвѣ, въ другихъ изслѣдуетъ и горную породу: разбираетъ составъ ея, дѣлитъ на слои, напримѣръ, у слободы Новой Водолаги. Отлично прослѣжена у него мѣловая порода по берегамъ Донца: подробно описавъ ее у Святогорскаго монастыря, Гильденштедтъ и ниже постоянно указываетъ на видоизмѣненія въ ея составѣ, на мѣсто ея прекращенія, а также на присутствіе ея по берегамъ другихъ встрѣченныхъ имъ рѣкъ. Не менѣе внимательно указано у него присутствіе каменныхъ породъ въ той или иной мѣстности. Однимъ словомъ, если сгруппировать свѣдѣнія по этому вопросу, разбросанныя по разнымъ мѣстамъ отрывка, то составится довольно полное и ясное представленіе и о почвѣ, и о горной породѣ Слободской украины. То же можно смѣло сказать и относительно устройства поверхности. Указанія этого рода встрѣчаются положительно на каждой страницѣ; Гильденштедтъ вездѣ точно отмѣчаетъ встрѣчавшіяся ему возвышенности, ровныя или низменныя мѣста и балки; наиболѣе вниманія удѣляетъ онъ берегамъ рѣкъ; здѣсь подчасъ приводятся и цифровыя данныя, конечно приблизительныя. На основаніи его разсказовъ можно нарисовать себѣ профиль той мѣстности, черезъ которую онъ проѣзжалъ. О рѣкахъ Гильденштедтъ даетъ намъ также весьма обстоятельныя свѣдѣнія: онъ отмѣчаетъ всѣ встрѣчавшіяся ему на пути ручьи и рѣки, иногда указывая направленіе ихъ, часто ширину и глубину, а время отъ времени и свойства воды; съ особеннымъ вниманіемъ отмѣчаетъ онъ встрѣчавшіяся ему мосты и плотины, опредѣляя длину важнѣйшихъ изъ нихъ. Больше всего указаній приходится на долю Донца, какъ наибольшей изъ встрѣченныхъ имъ рѣкъ; по предлагаемому отрывку можно составить себѣ полное представленіе о той части Донца, вдоль которой онъ ѣхалъ, т. е. объ измѣненіяхъ въ направленіи его, берегахъ, днѣ, свойствахъ воды, глубинѣ, ширинѣ, мостахъ, плотинахъ и даже устроенныхъ на немъ паромахъ. Постоянно указывая степныя и вообще открытыя мѣста, Гильденштедтъ повидимому не пропускаетъ безъ вниманія ни одного лѣса: въ предлагаемомъ отрывкѣ онъ упоминаетъ о 13 большихъ и 25 малыхъ лѣсахъ, сопровождая свои указанія небольшими характеристиками; благодаря этому отрывокъ пріобрѣтаетъ большое значеніе для исторіи лѣсовъ въ данной мѣстности; сравнивъ извѣстія Гильденштедта съ болѣе ранними и болѣе поздними свѣдѣніями о лѣсахъ, можно получить вѣрную картину измѣненій, происшедшихъ въ этой области за нѣсколько столѣтій. Для ботаника огромое значеніе имѣютъ его перечни различныхъ породъ деревьевъ, растущихъ въ лѣсахъ; кромѣ того Гильденштедтъ приводитъ также массу названій степныхъ и полевыхъ растеній той или иной мѣстности. Это детальное перечисленіе породъ дервьевъ, кустарниковъ и травъ даетъ обширный матеріалъ для изученія флоры того времени въ южной части Слободской губерніи, тѣмъ болѣе что Гильденштедтъ не всегда ограничивается только названіемъ того или иного растенія, но иногда останавливается на немъ и подробнѣе. Важные
матеріалы въ этомъ отрывкѣ заключаются также для характеристики внутренняго быта мѣстнаго населенія. При чтеніи его вниманіе невольно останавливается на массѣ населенныхъ мѣстъ, преимущественно слободъ, часто довольно подробно описываемыхъ имъ. Не останавливаясь ни на Святогорскомъ монастырѣ, который Гильденштедтъ описываетъ довольно подробно, ни на городахъ, мѣстечкахъ и хуторахъ, о которыхъ Гильденштедтъ говоритъ сравнительно мало, перейду прямо къ слободамъ, которыя онъ дѣлитъ на двѣ группы: малороссійскія и однодворческія или великорусскія. Онъ упоминаетъ о 28 однодворческихъ и 48 малороссійскихъ слободахъ, при чемъ по теперешнимъ уѣздамъ онѣ распредѣляются такъ: въ зміевскомъ уѣздѣ по Украинской линіи только однодворческія слободы, на остальную же часть его приходится одинаковое количество и тѣхъ, и другихъ; въ изюмскомъ уѣздѣ малорусскихъ слободъ упоминается немного больше, чѣмъ великорусскихъ; въ старобѣльскомъ значительно больше малорусскихъ, именно на 8 великорусскихъ приходится 22 малорусскихъ, и въ купянскомъ упоминается одинаковое количество тѣхъ и другихъ. Слѣдя далѣе за терминологіей слободъ, мы замѣчаемъ раздѣленіе ихъ на казенныя и владѣльческія; первыхъ Гильденштедтъ упоминаетъ 21, вторыхъ 34. Сверхъ того онъ упоминаетъ еще о 8-ми монастырскихъ слободахъ, 2-хъ вольныхъ, 4-хъ пикенерскихъ, 1-й войсковой и 3-хъ раскольничьихъ. Прилагая къ слободѣ тотъ или иной терминъ, Гильденштедтъ не забываетъ указать въ ней и количество населенія, но тутъ у него нѣтъ никакой опредѣленной формы: онъ указываетъ то число хатъ или семействъ, то число жителей мужескаго пола, а иногда и то, и другое. Слѣдуетъ замѣтить также, что цифровыя данныя его только приблизительныя и даются имъ большею частью только о тѣхъ слободахъ, въ которыхъ онъ останавливался во время своей поѣздки въ Бахмутъ; на обратномъ пути такихъ данныхъ почти не встрѣчается. Такъ какъ
со въѣзда Гильденштедта въ Слободскую губернію путь его нѣкоторое время шелъ приблизительно вдоль Украинской линіи, то онъ и упоминаетъ о восьми крѣпостяхъ, принадлежавшихъ къ этой линіи, замѣчая, что пять изъ нихъ (крѣпости: Св. Іоанна, Орловская, Алексѣевская, Михайловская и Слободская) стояли уже въ то время пустыми. Говоря о нихъ очень кратко, Гильденштедтъ подробнѣе останавливается на Петровской крѣпости и позже на Изюмской, впрочемъ уже не принадлежавшей къ Украинской линіи. Не смотря на свою отрывочность, свѣдѣнія Гильденштедта даютъ возможность воспроизвести типъ тогдашней крѣпости. Проѣзжая недалеко отъ Украинской линіи на протяженіи отъ Бѣлевской до Петровской крѣпости, т. е. до восточнаго конца, упирающагося въ Донецъ, Гильденштедтъ подробно указываетъ направленіе этой части линіи и нѣсколько разъ упоминаетъ о редутахъ и окопахъ, встрѣчавшихся по ней, и палисадахъ, преграждающихъ рѣки Берестовую и Береку. Кромѣ укрѣпленій, принадлежавшихъ къ Украинской линіи, Гильденштедтъ указываетъ еще нѣсколько старыхъ крѣпостей и, наконецъ, много разъ говоритъ о старыхъ валахъ, преимущественно около Донца, довольно подробно описывая ихъ устройство и направленіе. Въ общемъ, если собрать эти, правда довольно краткія свѣдѣнія, то составится нѣкоторое, не могу сказать полное, представленіе объ укрѣпленіяхъ данной мѣстности и не только во вторую половину ХVIII вѣка, но и въ гораздо болѣе раннее время. Познакомившись изъ вышесказаннаго съ характеромъ
самого Гильденштедта и его труда, можно, было бы, пожалуй, ожидать отъ него болѣе или менѣе подробной характеристики населенія описываемой имъ мѣстности. Но съ какой стороны не оцѣнивать предлагаемаго отрывка, мы прежде всего не должны забывать, что проѣздъ Гильденштедта черезъ Слободскую губернію туда и обратно занялъ всего 17 дней и что кромѣ Славянска онъ нигдѣ не останавливался болѣе, какъ на ночь. При воспоминаніи объ этомъ намъ станетъ яснымъ, что Гильденштедтъ не былъ въ состояніи дать намъ полной характеристики мѣстнаго населенія. Для такой характеристики нужно долгое, внимательное наблюденіе и изученіе быта и характера народа. Но все же Гильденштедтъ немогъ оставить безъ вниманія отношенія сталкивающихся здѣсь великорусскаго и малорусскаго племенъ. Говоря объ одной изъ слободъ смѣшаннаго населенія, Гильденштедтъ отмѣчаетъ вліяніе малороссіянъ на великоруссовъ, выразившееся въ заимствованіи у нихъ обычая обработки земли волами, въ постройкѣ своихъ избъ отчасти на малороссійскій ладъ; но тутъ же, указывая на то, что однодворцы сохраняютъ неприкосновенной свою одежду, которую онъ подробно описываетъ, даетъ понять, что даже внѣшнее взаимодѣйствіе этихъ двухъ племенъ не было сильнымъ; говоря же о слободахъ смѣшаннаго населенія, онъ нѣсколько разъ упоминаетъ о раздорахъ между обоими племенами, чѣмъ ясно указываетъ, что внутренняго сближенія между ними не было, а по его мнѣнію и не могло быть. Далѣе Гильденштедтъ проводить параллель между однодворцами и малоруссами въ нѣкоторыхъ изъ ихъ занятій, но на это я укажу ниже. Прежде чѣмъ
перейти къ извѣстіямъ Гильденштедта о занятіяхъ жителей, замѣчу еще, что онъ даетъ нѣкоторыя свѣдѣнія о податяхъ и воинской повинности населенія; но эти свѣдѣнія и немногочислены, и отрывочны, такъ что не могутъ привести и опредѣленному выводу ни о разницѣ въ податяхъ жителей слободъ казенныхъ и неказенныхъ, великорусскихъ и малорусскихъ, ни о воинской повинности того или иного населенія. Вслѣдствіе
довольно южнаго положенія и плодородной почвы Слободской губерніи, земледѣліе играло въ ней самую важную роль. Въ немъ Гильденштедтъ проводитъ довольно рѣзкую параллель между малоруссами и однодворцами. Онъ обстоятельно разсказываетъ о воздѣлываніи земли однодворцами, отмѣчая въ этомъ дѣлѣ превосходство послѣднихъ надъ малоруссами; очень подробно описываетъ способы сохраненія запаснаго хлѣба,—у однодворцевъ въ стогахъ на полѣ, у малоруссовъ въ земляныхъ ямахъ, указывая недостатки того и другого способа; говоритъ о запасныхъ магазинахъ Слободской губерніи и, наконецъ, дѣлаетъ въ разныхъ мѣстахъ краткія замѣчанія о сильномъ неурожаѣ 1774 года, о морозѣ, бывшемъ по Украинской линіи въ ночь съ 12-го на 13-е августа, о трехпольной системѣ и неудобреніи полей въ окрестностяхъ Старовѣровки и Лѣнивки, о яровомъ и озимомъ посѣвахъ и т. д. Тутъ же будетъ кстати замѣтить, что Гильденштедтъ довольно часто, правда всегда кратко, упоминаетъ о встрѣчавщихся ему мельницахъ и мельничныхъ плотинахъ. О
скотоводствѣ Гильденштедтъ даетъ намъ мало свѣдѣній; только разъ останавливается онъ на овцеводствѣ, сообщая нѣкоторыя подробности о стрижкѣ овецъ и уходѣ за ними, опять таки сопоставляя малоруссовъ съ однодворцами; другія замѣчанія, касающіяся скотоводства, очень немногочислены и отрывочны. О
садоводствѣ мы находимъ у Гильденштедта также много свѣдѣній. Не болѣе 5—6 разъ упоминаетъ онъ о садахъ, указывая размѣры ихъ и породы деревьевъ въ нихъ; нѣсколько больше свѣдѣній даетъ онъ о виноградникахъ; упоминая о нихъ, онъ почти каждый разъ отмѣчаетъ плохой сортъ винограда и необходимость разведенія лучшихъ сортовъ и приходитъ, въ виду вышеупомянутаго мороза въ августѣ мѣсяцѣ, къ заключенію о невыгодности разведенія виноградниковъ сѣвернѣе Украинской линіи. Далѣе Гильденштедтъ упоминаетъ одинъ разъ о бахчѣ, подробно описывая арбузы, а другой разъ говоритъ о разведеніи малоруссами въ Изюмѣ земляныхъ яблокъ, волошской рѣпы и брюквы. Цѣлью
поѣздки своей черезъ Слободскую губернію Гильденштедтъ выставляетъ, желаніе познакомиться съ солянымъ производствомъ въ Славянскѣ и Спѣваковкѣ. Такое заявленіе даетъ намъ право ожидать обстоятельныхъ свѣдѣній по этому вопросу; Гильденштедтъ вполнѣ оправдываетъ такія ожиданія. Проведя въ Славянскѣ 3 дня, онъ всесторонне ознакомился съ интересовавшимъ его дѣломъ. Въ первой половинѣ своего описанія онъ подробно говоритъ о соляныхъ озерахъ и рѣчкѣ Калантаевкѣ, о колодцахъ, крѣпленіи варницъ и самого Славянска и о проектированномъ каналѣ для сплава къ варницамъ дровъ; во второй половинѣ онъ переходитъ къ самому производству: указавъ на неудачное распредѣленіе зданій, онъ даетъ въ высшей степени обстоятельное описаніе и прежняго устройства соляныхъ варницъ, и современнаго ему и, по пунктамъ доказавъ превосходство перваго надъ вторымъ, переходитъ къ неменѣе подробному изложенію процесса солеваренія; наконецъ, указавъ на слабое развитіе здѣсь соляного производства, подробно описываетъ устройство градирни, необходимой для усовершенствованія дѣла. Описаніе соляного производства въ Славянскѣ, отличающееся подробностью, точностью и ясностью, не только составляетъ одну изъ интереснѣйшихъ частей даннаго отрывка, но и является важнымъ вкладомъ въ исторію соляного дѣла въ Россіи. Помимо своіхъ прочихъ достоинствъ, этотъ вкладъ важенъ еще и тѣмъ, что является единственнымъ описаніемъ соляного производства въ Славянскѣ во вторую половину XVIII вѣка, и тѣмъ, что представляетъ въ зародышѣ то дѣло, которое достигло теперь значительнаго развитія. Свѣдѣнія
Гильденштедта о солеваренномъ производствѣ, въ слободѣ Спѣваковкѣ гораздо кратче, что и вполнѣ понятно, такъ какъ, не достигнувъ большихъ размѣровъ, производство это было прекращено здѣсь еще за 40 лѣтъ до поѣздки Гильденштедта, такъ что описаніе его имѣетъ главнымъ образомъ значеніе, какъ свидѣтельство о неудачной попыткѣ. Довольно
обстоятельныя свѣдѣнія даетъ намъ Гильденштедтъ еще о винокуренномъ производствѣ. Онъ подробно описываетъ устройство одного изъ винокуренныхъ заводовъ, находившагося подъ слободой Протопоповкой, отмѣчая его недостатки. Упоминая далѣе о другомъ винокуренномъ заводѣ въ слободѣ Гѣевкѣ, Гильденштедтъ указываетъ преимущества его надъ вышеописаннымъ. Эти два описанія вполнѣ выясняютъ ту степень развитія, на которой стояло тогда винокуренное дѣло въ Слободской губ. Затѣмъ
важно еще хоть и краткое замѣчаніе Гильденштедта о разведеніи въ 1774 году въ слободѣ Новой Водолагѣ шелковичныхъ червей по иниціативѣ правительства, первые опыты котораго дали однако плохіе результаты. О ремеслахъ
и торговлѣ Гильденштедтъ почти не говоритъ. Всего разъ упоминаетъ онъ только о кожевенномъ и гончарномъ ремеслахъ въ той же слободѣ Новой Водолагѣ; что же касается торговли, то указываетъ только ярмарки въ Бѣлевской крѣпости и опять таки въ Новой Водолагѣ. Предлагаемый отрывокъ содержитъ въ себѣ также
свѣдѣнія, касающіяся археологіи, именно описаніе каменныхъ бабъ, видѣнныхъ Гильденштедтомъ въ Петровской крѣпости и на рѣчкѣ Дальнихъ Ступкахъ. Выше
разобрано содержаніе даннаго отрывка съ нѣсколькихъ сторонъ; остается спросить еще, что даетъ этотъ отрывокъ для мѣстной исторіи, въ тѣсномъ смыслѣ этого слова. Если не считать рисуемой имъ вѣрной и довольно полной картины южной части Слободской губерніи во вторую половину ХVIII вѣка, то прійдется отвѣтить, что очень мало. 3—4 указанія на споры мѣстныхъ жителей съ запорожцами, нѣсколько болѣе указаній на смѣшеніе въ нѣкоторыхъ слободахъ великорусскаго населенія съ малорусскимъ, на подчиненіе въ одной и той же слободѣ части жителей изюмскому, части—бахмутскому правленію и во избѣжаніе отъ перваго споровъ, а отъ второго административной путаницы переселеніе жителей изъ одной слободы въ другую,—вотъ и все; да и эти свѣдѣнія чрезвычайно отрывочны. Но все его описаніе, взятое цѣликомъ, въ настоящее время является уже историческимъ матеріаломъ первостепеннаго значенія, давая намъ множество данныхъ для характеристики внутренняго быта Слободской украйны въ концѣ ХVIII в. То, что для Гильденштедта было современнымъ, для насъ является уже исторіей. Если бы Гильденштедту и были сдѣланы нѣкоторые упреки въ неполнотѣ или неопредѣленности тѣхъ или другихъ свѣдѣній, то эти упреки теряли бы всякое значеніе при одномъ воспоминаніи о короткомъ времени, употребленномъ имъ на проѣздъ черезъ Слободскую губернію, и о разнообразіи даваемыхъ имъ свѣдѣній, изъ которыхъ значительная частъ все-же отличается полнотой и точностью. М. Салтыкова. ________________ |
